В книжном собрании музея-заповедника «Парк Монрепо» хранится книга одного из самых знаменитых французских литераторов эпохи Просвещения Жан-Жака Руссо (1712-1778) «Исповедь» («Les Confessions»). Книга издана на французском языке. (Париж, без года издания).
Жан-Жак Руссо (Jean-Jacques Rousseau) – философ, писатель, мыслитель, а также композитор, музыковед и ботаник. Виднейший представитель сентиментализма. Создатель «Общественного договора.» Его называют предтечей Великой французской революции.
Француз по происхождению, Руссо был уроженцем протестантской Женевы, сохранившей до XVIII свой строгий кальвинистский дух. Он был ярым приверженцем республиканских порядков своей родины. За идеализацию этих порядков был назван А.С. Пушкиным «женевским гражданином» и «защитником вольностей и прав».
Жан-Жак Руссо родился 28 июня 1712 года в Женеве в семье зажиточного часовщика. Он рано лишился матери, которая умерла при родах. Его отец, Исаак Руссо (1672-1747), приучил с детства сына к чтению и вместе они до зари зачитывались жизнеописаниями Плутарха. Когда мальчику было 10 лет, отец оставил его в Женеве на попечение дяди по линии матери, а сам уехал в соседний кантон, где вступил во второй брак. С 1723 по 1724 г.г. Жан-Жак провёл в протестантском пансионе Ламберсье, затем был отдан в ученики к нотариусу, а затем – к гравёру. Он много читал, даже во время работы, за что подвергался суровому обращению. Как напишет Руссо потом в своей «Исповеди», из-за этого он привык притворяться, лгать и даже красть. Уходя по воскресеньям за город, он часто возвращался, когда ворота были уже заперты, и ему приходилось ночевать под открытым небом. И в 1728 году, когда ему было всего 16 лет, он покинул город.
В течение нескольких лет Руссо служил лакеем в разных аристократических домах, в том числе у г-жи де Варан в г. Аннеси. Заботясь о его будущем, она поместила его в семинарию, а затем отдала в обучение к органисту, которого он бросил и захотел вернуться к своей покровительнице, но та в это время уже уехала в Париж. Два года он скитался по Швейцарии, претерпевая всякую нужду, ночуя под открытым небом, но не тяготился этим, наслаждаясь природой.
Скитания эти закончились, когда весной 1732 г. он снова стал гостем г-жи де Варан. Руссо оставался у неё до 1737 г., когда она отправила его лечиться в Монпелье. По возвращении он нашёл свою благодетельницу близ г. Шамбери, и снова обрёл здесь приют. Но он уже не был счастлив, как прежде, он начал уединяться, в нём стали проявляться первые признаки мизантропии.
Он отправился в Париж, чтобы представить академии изобретённую им систему обозначать ноты цифрами; она не была принята, несмотря на «Рассуждение о современной музыке», написанной Руссо в её защиту. Получив место секретаря у откупщика Франкёля, Руссо стал своим человеком в кружке энциклопедистов, к которому принадлежали г-жа дʼЭпине, её друг барон Гримм и Дени Дидро.
Летом 1749 г. Руссо шёл навестить Дидро, заключённого в Венсенском замке. По дороге, раскрыв газету, он прочитал объявление от дижонской академии о премии на тему: «Содействовало ли возрождение наук и художеств очищению нравов». Мысль, внезапно осенившая Руссо, заключает в себе всю суть его мировоззрения: «Просвещение вредно, и сама культура – ложь и преступление». Ответ Руссо был удостоен премии, всё просвещённое и утончённое общество рукоплескало своему обличителю. Для него наступило десятилетие самой плодотворной работы и непрерывного торжества.
Два года спустя его оперетта «Деревенский колдун» была поставлена на придворной сцене. Людовик XV напевал его арии; Руссо хотели представить королю, но он уклонился от чести, которая могла создать ему обеспеченное положение. Он сам уверовал в свой парадокс, а точнее, увлёкся им, заявив, что хочет жить сообразно своим принципам. Он отказался от выгодного места у Франкёля и стал переписчиком нот, чтобы жить своим трудом. Он оделся в грубое сукно, отказался от вежливой речи, отвечая грубостью на любезности своих аристократических друзей. Во всём этом было много театрального. К нему шли толпы посетителей, якобы для переписки нот, а на самом деле только для того, чтобы взглянуть на него. «Дикарь» сделался «модным человеком».
Когда дижонская академия предложила в качестве конкурсной темы «происхождение неравенства», он написал «Рассуждение о неравенстве» ( «Discours sur lʼinégalité», 1753), где самыми счастливыми временами за всю историю человечества были названы первобытные времена.
Он рассуждал о том, как люди утратили своё первобытное блаженство и как цивилизация привела к моральному и физическому вырождению людей, и только народы, сохранившие свою первозданную простоту (Руссо не приводит примеров), остались сильными и добродетельными. В своём трактате Руссо предал анафеме всю культуру, все завоевания цивилизации, все основы гражданского быта – государство, собственность, разделение труда и сами законы. Это радикальное осуждение прогресса при всей своей парадоксальности не являлось чем-то новым, внове были стиль Жан-Жака и тон его повествования. Руссо снова получил премию Дижонской академии, а светское общество опять с ликованием приветствовало своё осуждение.
Свои представления о естественном состоянии человека он сделал общедоступными и популярными. В литературе эти идеи отразились в создании вечно юного и обаятельного образа «Робинзона» из романе Даниэля Дефо. Руссо ввёл дикаря в парижские салоны, как предмет умиления, но в тоже время он расшевелил в глубине человеческого сердца присущую ему скорбь о потерянном рае, об исчезнувшем «золотом веке».
Если первое рассуждение о «вреде наук и художеств» было скорее академической идиллией, то во втором он коснулся злобы дня и в его речах впервые зазвучала революционная струна века. Нигде не было так много освещённого обычаем и законом неравенства, как в тогдашнем строе Франции, основанном на привилегиях. Третье сословие, поравнявшись к концу XVIII века с дворянством в образовании и богатстве, завидовало дворянам вообще, провинциальное дворянство завидовало придворному и т. д. Руссо не только соединил отдельные голоса в общий хор: он дал стремлению к равенству философское основание и привлекательный облик.
В результате ссоры Руссо разрывает отношения с Дидро и «энциклопедистами». Он находит новый приют у герцога Люксембургского, владельца замка Монморанси, предоставившего ему павильон в своём парке. Здесь Руссо провёл 4 года, написав романы: «Юлия, или Новая Элоиза» («Julie, ou la Nouvelle Heloїse», 1761), «Эмиль, или о воспитании» («Émile, ou de lʼEducation», 1762 ), и знаменитый «Общественный договор» («Le Contrat social», 1762 ). В этих произведениях Руссо изложил свои общественные и политические идеалы.
Во время печатания «Эмиля» Руссо был в большом страхе, он боялся, что его враги могут исказить текст. Однако, роман вышел в свет, гроза разразилась несколько позже. Парижский парламент, готовя приговор иезуитам, решил заодно осудить и философов. За вольнодумство и неприличия роман был приговорён парламентом к сожжению, а его автор – к заключению. Руссо был вынужден покинуть гостеприимного герцога Люксембургского. Его, правда, нигде не арестовали, ни в Париже, ни по пути, но везде ему чудились пытка и костёр, он всюду чуял за собой погоню. Он вернулся в Швейцарию, но страна справедливости и свободы не приняла своего блудного сына. Женевское правительство по примеру парижского парламента сожгло не только «Эмиля», но и «Общественный договор». Женева лишила его прав своего гражданина. Руссо попросили выехать даже из Берна, где он пытался найти приют.
Ко всем злоключениям присоединилась ссора с Вольтером из-за «Письма о зрелищах», в котором Руссо выступал против театра. Вольтер, живший рядом с протестантской Женевой, всячески развивал среди её жителей вкус к театральным зрелищам. Он понял, что «Письмо» направлено против него; не зная меры в своём гневе, он возненавидел Руссо. Вольтер издал анонимный памфлет, в котором обвинил Руссо в намерении ниспровергнуть женевскую конституцию и христианство, а также использовал всё своё влияние, чтобы ему был запрещён въезд в Женеву.
Руссо вынужден был уехать в Англию по приглашению Юма. Его нервная система была сильно потрясена, в таком состоянии он мог только изучать английские мхи и папоротники. На фоне пережитых волнений его недоверчивость, мнительность и пугливое воображение разрослись до пределов мании; он поссорился и с Юмом. Для него наступило новое четырёхлетнее скитание, ему казалось, что англичане хотят насильно удержать его в своей стране.
В 1770 г. он вернулся в Париж, где его никто не трогал, несмотря на вынесенный когда-то приговор. Для него наступила более мирная жизнь, но он по-прежнему не знал душевного покоя. В Париже он окончил свою «Исповедь» («Les Confessions»), которая должна была поведать истину о нём самом и его врагах. Его «Исповедь» содержит глубокий анализ душевных побуждений Руссо, и не во всём достоверное описание его злоключений. Всё это явлено читателю с почти беспримерной доверительностью, непосредственностью и болезненной проницательностью.
Руссо внёс свой вклад и в развитие политической философии. В своём знаменитом «Общественном договоре» (1762), он попытался объяснить причины социального неравенства. Ни прославления индивидуализма, ни апофеоза коллективизма в этом трактате нет. Согласно «Договору» верховная власть в государстве принадлежит всему народу. Суверенитет народа неотчуждаем, неделим, непогрешим и абсолютен. Основная мысль Руссо заключается в том, что личность должна обладать самостоятельностью, устанавливая законы, соответствующие её устремлениям. Общественный договор заключают зрелые годами граждане, которые готовы возложить на себя бремя гражданских обязанностей. Здесь он выступает как демократ: разумным и правильным является лишь такое общество, все члены которого участвуют в создании законов, т.е. обладают важнейшим из прав.
Не без влияния идей Руссо возникли такие новые демократические институты, как референдум, народная законодательная инициатива и такие политические требования, как возможное сокращение срока депутатских полномочий, обязательный мандат, отзыв депутата избирателями.
Судьба Руссо, во многом зависящая от его личных свойств, в свою очередь бросает свет на его личность, темперамент и вкусы, отразившиеся в его сочинениях. Наследие его необычайно по своему разнообразию и по степени оказанного им влияния. Он явился предтечей романтического века, Лессинг назвал его «смелым мудрецом»; все корифеи тогдашней немецкой литературы – Гёте, Шиллер, Кант (никогда не бывший романтиком) – находились под его непосредственным влиянием и были его фанатичными почитателями. Руссо всюду напоминает, что человек по своей природе добр, но развращён установлениями общества, и что он всегда ищет более высокого самосознания, которое обретёт лишь в кругу свободных людей. Совокупный комплекс идей Руссо, т.н. «руссоизм», несомненно, повлиял на развитие европейской мысли и литературы второй половины XVIII – первой трети XIX века.
Т.Л. Просина,
хранитель музейных предметов
ГБУК ЛО «ГИАПМЗ «Парк Монрепо».
