На днях в Санкт-Петербурге состоялось награждение победителей регионального этапа конкурса «Лучший по профессии в индустрии туризма». С гордостью сообщаем, что лучший экскурсовод области — Наталья Тихомирова — работает в музее-заповеднике «Парк Монрепо». Мы и без конкурса знали, что наша Наташа лучшая – творческая, вдохновенная и отзывчивая. Правда, иногда ее журят за то, что на экскурсиях она задерживается дольше положенного времени. В ответ она вздыхает: «Ну что я сделаю, если люди задают много вопросов и не отпускают». И правда, про парк Наташа умеет рассказывать так, что заслушаешься. Но сегодняшний ее рассказ не о парке, вернее, о парке и о себе.
Маме было 10 лет, когда бабушке с дедушкой в 1952 году дали жилье в парке Монрепо. До этого семья жила в доме на Красной площади, где прежде находилась аптека. Мама рассказывала, что жилым был только верхний этаж, а нижние находились в полуразрушенном состоянии. Я полагаю, что дом расселили накануне ремонта.
Библиотечный флигель тогда пустовал, бабушка с дедушкой въехали первые, семья большая – 5 детей, поэтому имели право выбирать любую комнату. И дедушка выбрал самую большую. Как потом я узнала, это было помещение бывшей знаменитой библиотеки барона Николаи, той самой, собрание которой насчитывало 9 000 книг. Постепенно заселили весь дом.
Я родилась уже здесь, в парке. И мама с папой тоже познакомились в Монрепо. Папа служил в Выборге, часть стояла где-то неподалеку. Однажды, он с другом пришли гулять в Монрепо, ну и, проходя мимо дома, попросили у бабушки водички, а та в ответ пригласила в дом. Как рассказывала потом бабушка, вся наша большая комната была увешена мамиными грамотами за победы в лыжных соревнованиях. Папа обратил на это внимание. Ну, бабушка Наталья и расхвалила, какая у нее дочка умница, спортсменка и красавица.
Меня назвали в честь бабушки. Она маме сразу сказала: «Если не назовешь в мою честь, нянчиться не буду». Поэтому я в садик не ходила, хотя садик находился напротив — в соседнем Усадебном доме.
В общем, я сидела дома с бабушкой, при этом играла с детьми из садика. Садик в то время был круглосуточный, в компании у меня не было недостатка.
Горожане, как я помню, любили гулять в парке. Основная дорога как раз шла мимо нас, народ шел от Главных ворот через двор между усадебными домами, дальше вниз по лестнице, и затем до источника за водой.
Конечно, мы все знали, что прежде здесь было имение семьи Николаи, ну, и больше почти никакой информации. Иногда мы с ребятами бегали слушать экскурсии. Обычно экскурсовод рассказывал какие-то легенды, не имевшие отношения к действительности: про лиственницу и пять сестер, цыганку Стешу и другие истории.
Как и большинство детей того времени, мы были предоставлены сами себе, парк был для нас целым миром. Родители разрешали нам гулять везде, но в пределах парка.
Одним из преимуществ нашего паркового детства были аттракционы, где нам, местным, разрешали кататься бесплатно. Правда, не все аттракционы мне нравились.
Например, на Паульштайне стоял аттракцион под названием «самолет», он крутился в вертикальной плоскости, что-то вроде «солнышка» на качелях. Однажды, когда я каталась, что-то в этом «самолете» заело, и я зависла вниз головой в самой верхней точке. Больше к этому аттракциону не подходила. Еще обходила «чертово колесо». Это такой большой деревянный круг с палкой посередине. Круг быстро раскручивался. Побеждал тот, кто мог удержаться в центре. Неприятно и страшно. Потом вместо этого аттракциона сделали танцзал, известный как «Пыльник»
Родители работали по сменам, поэтому мы, «парковские», зачастую бегали допоздна. Мы очень гордились тем, что живем в парке. Как-то заводила нашей компании фантазерка Ленка придумала, что гордое звание «парковских» надо заслужить различными испытаниями. Особенно запомнилось, как однажды зимой она придумала, что для доказательства звания надо съехать с почти отвесной скалы напротив Нептуна. Мне было очень страшно, ребята подначивали: «Чего ты боишься? Мы сейчас тоже поедем», — и сделали вид, что уже едут. В результате поехала только я. Не знаю как, но вместо того, чтоб оказаться под скалой, меня перекинуло глубоко в сугроб к главной дороге. Ребята потом помогали мне откапываться. Хорошо зима была снежная.
Или, например, придумывали, что целый день надо прожить без еды, питаясь только лесными дарами. И чего-то находили, даже весной. Или, например, надо было после 12 ночи сходить на остров Людвигштайн.
А еще нам очень хотелось попасть на остров Любви. Как то мы с подружкой решились без спросу взять у мальчишек лодку и отправились туда. Мне было лет 5. Только мы не знали, что лодка старая и протекает. Когда мальчишки увидели, что мы угнали лодку, они, бросились вдогонку и затем вплавь. Ребята так обрадовались, что мы не утонули, что даже не ругались. Помню, когда мы обнаружили, что лодка протекает, то решили плыть быстрее к острову. А подружка так испугалась, что второпях нечаянно огрела меня веслом по голове. В общем, такое боевое детство в парке.
По моим детским воспоминаниям, в то время Монрепо был очень красивый и ухоженный, дорожки подметались, деревья сажали, какие-то клумбочки, кругом цвел шиповник, в источнике была вода.
Мы, жители, набирали воду из колодца около дома, (там тоже источник, но менее известный), хотя у нас были проведены вода и отопление. Запомнилось, что дом был очень теплый, зимой мы даже не вставляли вторые рамы. Лишь иногда, в самые сильные морозы затапливали печи. В нашей комнате стояла печь с широкой дверкой, в которую можно было класть большие поленья. Печь была настолько мастерски сложена, что еще пару дней она оставалась теплая. У меня сейчас тоже в доме есть печь, но остывает она почему-то очень быстро.
Еще мне очень нравился чердак, особенно его круглые окна. Возникало чувство, что ты в каюте корабля. Сидишь и сверху наблюдаешь, как мимо идут люди.
С годами всех жителей парка расселили, мы тоже переехали в город. Я окончила техникум по специальности технолог швейного производства, работала на фабрике, потом на железной дороге
На работу в парк я попала случайно, узнала, что требуется смотритель. Я так обрадовалась! Муж тоже порадовался и сказал: «Наконец-то, по выходным ты оставишь меня в покое, и не будешь водить в парк».
Вот так я стала смотрителем. Однажды, одна из сотрудниц заметила, как я общаюсь с посетителями и рассказываю им историю парка, после чего мне предложили стать экскурсоводом.
Монрепо, действительно, необыкновенный парк. Как экскурсовод со стажем могу сказать, что он оказывает потрясающее впечатление на всех без исключения. Например, в один из жарких летних дней у меня была группа туристов, которые очень тяжело добирались. Помню, я стою перед ними, смотрю на их хмурые, разъяренные лица, и думаю: «Как же я проведу этим людям экскурсию?» И вы знаете, через полтора часа группу было не узнать: оживленные, бодрые и веселые. Они сказали, что все перенесенные трудности стоили того, чтоб увидеть парк.
Бывают и смешные случаи. Однажды, среди туристов был маленький мальчик. Вот, я хожу, рассказываю и вижу, что вид у ребенка ошарашенный, и с каждым шагом глаза становятся все больше и больше. Я не понимаю, в чем дело. Наконец, мальчик не выдерживает и спрашивает: «Скажите, где вы взяли столько камней?»
Ирина Андреева, пресс-служба музея-заповедника «Парк Монрепо»
